|
Белые стихи.
|
|
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:27 AM | Сообщение # 1 |
 Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Небольшая реформа сайта. Непрофильные активы, то есть "Русские военные песни", "Белые стихи" и, может быть, что-то ещё, перенесены на форум, ибо тереть жалко. Раздел "Осколки" сведён в одну статью. Попробую вести Полковую хронику на 1812 (ага, опомнился в мае), вот бы помог кто...
АЛЕКСАНДР ВЕРТИНСКИЙ
То, что я должен сказать.
Их светлой памяти
Я не знаю зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в Вечный Покой.
Осторожные зрители молча кутались в шубы
И какая-то женщина с искаженным лицом,
Целовала покойника в посиневшие губы
И швырнула в священника обручальным кольцом.
Закидали их елками, замесили их грязью
И пошли по домам под шумок толковать
Что пора положить бы уж конец безобразию,
Что и так уже скоро, мол, мы начнем голодать.
И никто не додумался просто встать на колени
И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране
Даже светлые подвиги - это только ступени
В бесконечные пропасти к недоступной Весне
Я не знаю зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в Вечный Покой.
МАРИНА ЦВЕТАЕВА
Дон
1
Белая гвардия, путь твой высок:
Черному дулу — грудь и висок.
Божье да белое твое дело:
Белое тело твое — в песок.
Не лебедей это в небе стая:
Белогвардейская рать святая
Белым видением тает, тает...
Старого мира — последний сон:
Молодость — Доблесть — Вандея — Дон.
24 марта 1918
2
Кто уцелел — умрет, кто мертв — воспрянет.
И вот потомки, вспомнив старину:
— Где были вы? — Вопрос как громом грянет,
Ответ как громом грянет: — На Дону!
— Что делали? — Да принимали муки,
Потом устали и легли на сон.
И в словаре задумчивые внуки
За словом: долг напишут слово: Дон.
30 марта 1918
3
Волны и молодость — вне закона!
Тронулся Дон. — Погибаем. — Тонем.
Ветру веков доверяем снесть
Внукам — лихую весть:
Да! Проломилась донская глыба!
Белая гвардия — да! — погибла.
Но покидая детей и жен,
Но уходя на Дон,
Белою стаей летя на плаху,
Мы за одно умирали: хаты!
Перекрестясь на последний храм,
Белогвардейская рать — векам.
Москва, Благовещение 1918
— дни разгрома Дона
* * *
Это просто, как кровь и пот:
Царь — народу, царю — народ.
Это ясно, как тайна двух:
Двое рядом, а третий — Дух.
Царь с небес на престол взведен:
Это чисто, как снег и сон.
Царь опять на престол взойдет —
Это свято, как кровь и пот.
7 мая 1918, 3-ий день Пасхи
(а оставалось ему жить меньше трех месяцев!)
Юнкерам, убитым в Нижнем.
Сабли взмах —
И вздохнули трубы тяжко —
Провожать
Легкий прах.
С веткой зелени фуражка —
В головах.
Глуше, глуше
Праздный гул.
Отдадим последний долг
Тем, кто долгу отдал — душу.
Гул — смолк.
— Слуша — ай! На — кра — ул!
Три фуражки.
Трубный звон.
Рвется сердце.
— Как, без шашки?
Без погон
Офицерских?
Поутру —
В безымянную дыру?
Смолкли трубы.
Доброй ночи —
Вам, разорванные в клочья —
На посту!
17 июля 1917
ГЕОРГИЙ ИВАНОВ
* * *
Несколько поэтов, Достоевский,
Несколько царей, орел двуглавый
И державная дорога — Невский.
Что мне делать с этой бывшей славой?
Бывшей, павшей, изменившей, сгнившей?
Широка на Соловки дорога,
Но Царю и Богу изменивший
Не достоин ни Царя, ни Бога.
* * *
Хорошо, что нет Царя.
Хорошо, что нет России.
Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,
Только звезды ледяные,
Только миллионы лет.
Хорошо - что никого,
Хорошо - что ничего,
Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не может
И чернее не бывать,
Что никто нам не поможет
И не надо помогать
Н. СНЕСАРЕВА-КАЗАКОВА
Кадеты-Каппелевцы
Там — под бурю набатного звона,
В снеговые сибирские дали
Они мчались в горящих вагонах,
На разбитых площадках стояли.
Они пели, безумные, пели —
Обреченные в жертву Вандалу.
На их черных кадетских шинелях
Еще свежая кровь не застыла!
Красный флаг наступал отовсюду,
Русь металась подстреленной птицей ...
Никогда, никогда не забуду
Эти русские, детские лица.
Е. ЗАЛЕНСКИЙ
Я не знаю - десять или двадцать,
Сколько шло их тихо умирать,
Каждый был до боли рад стараться,
Словно жить и жить ему опять?
И была потеха им чужая -
Умирать, так умирать шутя,
Где металась в пулеметном лае
Злая смерть, мальчишек не щадя!
И лежали пламенем объяты
Маленькие мертвецы,
Господа последние солдаты,
Самые надежные бойцы.
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:34 AM | Сообщение # 2 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| СЕРГЕЙ БЕХТЕЕВ
Офицер
Его вели убийцы на расстрел,
Толпа безгласная пугливо расступалась,
Но на неё спокойно он смотрел,
И сердце гордое его не волновалось.
Привык он смерть с отвагою встречать,
На гибельных полях неумолимой битвы,
Когда уста торопятся шептать
Последние слова напутственной молитвы.
Никто не смел приблизиться к нему,
Все от него как от чумы бежали,
И даже взглядами трусливыми ему
Сочувствия в беде не выражали.
Всех устрашал его господский вид,
Его фигура в одеяньи сером,
И каждый знал, что власть его казнит,
За то, что был он Царским офицером,
За то, что родину он грудью защищал,
Что за паёк скупой не торговался,
Что он часов рабочих не считал,
С врагами родины постыдно не братался.
За то, что был он Русским до конца,
Безропотно неся лишенья и кручину,
За то, что не сменил он честного лица
На красную разбойничью личину.
Ницца, 1942
Молитва
Посвящается Их Императорским Высочествам
Великим Княжнам Ольге Николаевне и Татьяне Николаевне
Пошли нам, Господи, терпенье,
В годину буйных, мрачных дней,
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.
Дай крепость нам, о Боже Правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжёлый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.
И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья,
Христос, Спаситель, помоги!
Владыка мира, Бог Вселенной!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной
В невыносимый смертный час...
И, у преддверия могилы,
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молиться кротко за врагов.
Елец, октябрь 1917.*
*Тогда же было послано Их Императорским Высочествам
в Тобольск через графиню А.В. Гендрикову
В. А. ПЕТРУШЕВСКИЙ
Каппелевцы
Мы шли чрез горные хребты,
Остатки армии спасая,
Шли за Байкал, в район Читы,
К границе стараго Китая.
Ряды редели каждый час,
Остались только люди чести
И если мало было нас
То много было въ сердце мести.
Болезнь преследовала нас
И паразиты заедали,
Мы шли вперед — был дан приказ
И долг мы свято исполняли.
Тайга, бураны и мороз
Смутить отважных не сумели.
Судьба дала нам мало роз,
Нас воспевали лишь метели.
Врагов железное кольцо
Пред нами уж не раз смыкалось
И смерть глядела нам в лицо,
Но счастье все же улыбалось.
Никто нам дружеской руки
Не протянул в момент печали
И нас везде сибиряки
Как дерзких пришлецов встречали,
Мы шли вперед и каждый час
Нам нес сомненья и тревоги...
Молитесь, близкие, за нас,
Чтоб Бог дал счастья нам в дороге.
1920.
ВЛАДИМИР МАЯКОВСКИЙ
Отрывок из поэмы "Хорошо"
Хлопнув
дверью,
сухой, как рапорт,
из штаба
опустевшего
вышел он.
Глядя
на ноги,
шагом
резким
шел
Врангель
в черной черкеске.
Город бросили.
На молу -
голо.
Лодка
шестивесельная
стоит
у мола.
И над белым тленом,
как от пули падающий,
на оба
колена
упал главнокомандующий.
Трижды
землю
поцеловавши,
трижды
город
перекрестил.
Под пули
в лодку прыгнул...
- Ваше
превосходительство,
грести?-
- Грести!
ВЛАДИМИР СМОЛЕНСКИЙ
Над Черным морем, над белым Крымом
Летела слава России дымом.
Над голубыми полями клевера
Летели горе и гибель с севера.
Летели русские пули градом,
Убили друга со мною рядом,
И Ангел плакал над мертвым ангелом...
Мы уходили за море с Врангелем.
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:37 AM | Сообщение # 3 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| ИВАН САВИН
Огневыми цветами осыпали
Этот памятник горестный Вы,
Несклонившие в пыль головы
На Кубани, в Крыму и в Галлиполи.
Чашу горьких лишений до дна
Вы, живые, вы, гордые, выпили
И не бросили чаши ... В Галлиполи
Засияла бессмертием она.
Что для вечности временность гибели?
Пусть разбит Ваш последний очаг -
Крестоносного ордена стяг
Реет в сердце, как реял в Галлиполи.
Вспыхнет солнечно-черная даль
И вернетесь вы, где бы вы ни были,
Под знамена ... И камни Галлиполи
Отнесете в Москву, как скрижаль.
1923
Ты кровь их соберешь по капле, мама,
И, зарыдав у Богоматери в ногах,
Расскажешь, как зияла эта яма,
Сынами вырытая в проклятых песках.
Как пулемет на камне ждал угрюмо,
И тот, в бушлате, звонко крикнул: «Что, начнем?»
Как голый мальчик, чтоб уже не думать,
Над ямой стал и горло проколол гвоздем.
Как вырвал пьяный конвоир лопату
Из рук сестры в косынке и сказал: «Ложись»,
Как сын твой старший гладил руки брату,
Как стыла под ногами глинистая слизь.
И плыл рассвет ноябрьский над туманом,
И тополь чуть желтел в невидимом луче,
И старый прапорщик во френче рваном,
С чернильной звездочкой на сломаном плече
Вдруг начал петь — и эти бредовые
Мольбы бросал свинцовой брызжущей струе:
Всех убиенных помяни, Россия,
Егда приидеши во царствие Твое...
1925
АРСЕНИЙ НЕСМЕЛОВ
В этот день
В этот день встревоженный сановник
К телефону часто подходил,
В этот день испуганно, неровно
Телефон к сановнику звонил.
В этот день, в его мятежном шуме,
Было много гнева и тоски,
В этот день маршировали к Думе
Первые восставшие полки!
В этот день машины броневые
Поползли по улицам пустым,
В этот день... одни городовые
С чердаков вступились за режим!
В этот день страна себя ломала,
Не взглянув на то, что впереди,
В этот день Царица прижимала
Руки к холодеющей груди.
В этот день в посольствах шифровали
Первой сводки беглые кроки,
В этот день отменно ликовали
Явные и тайные враги.
В этот день... Довольно, Бога ради!
Знаем, знаем — надломилась ось:
В этот день в отпавшем Петрограде
Мощного героя не нашлось.
Этот день возник, кроваво вспенен,
Этим днем начался Русский гон, —
В этот день садился где-то Ленин
В свой запломбированный вагон.
Вопрошает совесть, как священник,
Обличает Мученика тень...
Неужели, Боже, нет прощенья
Нам за этот сумасшедший день!
Цареубийцы
Мы теперь панихиды правим,
С пышной щедростью ладан жжем,
Рядом с образом лики ставим,
На поминки Царя идем.
Бережем мы к убийцам злобу,
Чтобы собственный грех загас,
Но заслали Царя в трущобу
Не при всех ли, увы, при нас?
Сколько было убийц? Двенадцать,
Восемнадцать иль тридцать пять?
Как же это могло так статься —
Государя не отстоять?
Только горсточка этот ворог,
Как пыльцу бы его смело:
Верноподданными — сто сорок
Миллионов себя звало.
Много лжи в нашем плаче позднем,
Лицемернейшей болтовни,
Не за всех ли отраву возлил
Некий яд, отравлявший дни.
И один ли, одно ли имя —
Жертва страшных нетопырей?
Нет, давно мы ночами злыми
Убивали своих Царей.
И над всеми легло проклятье,
Всем нам давит тревога грудь:
Замыкаешь ли, дом Ипатьев,
Некий давний кровавый путь?
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:39 AM | Сообщение # 4 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| ЗИНАИДА ГОТГАРДТ*
Над крутым обрывом, у седой Кубани,
Далеко белея, Крест стоит простой.
Здесь, на этом месте, у последней грани,
Раненный смертельно, умирал герой.
Замолчало сердце, словно было радо
Отдохнуть, не биться трепетно в груди...
Кто заговорил там? Тише! Слов не надо.
Жизнь уже осталась где-то позади.
Но с тех пор годами, верная завету,
В непосильной битве горсточка людей,
В пламенном порыве, веруя в победу,
Гордо держит знамя Родины своей.
Не сломить той веры, не залить рекою
Алой братской крови пламя в их груди
Оттого, что светит яркою звездою
Белый Крест далёкий им на их пути.
* Об авторе. Прапорщик Зинаида Готгардт в 1917 году окончила Александровское военное училище в Москве, принимала участие в Московском восстании юнкеров, в Ледяном походе. Прошла всю Гражданскую войну. Эмигрировала в Югославию.В 1928 г. покончила с собой (застрелилась).
МАКСИМИЛИАН ВОЛОШИН
Мир
С Россией кончено. На последях
Ее мы прогалдели, проболтали.
Пролузгали, пропили, проплевали.
Замызгали на грязных площадях.
Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик да свобод,
Гражданских прав? И родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль.
О, Господи, разверзни, расточи,
Пришли на нас огонь, язвы и бичи,
Германцев с Запада, Монгол с Востока,
Отдай нас в рабство вновь и навсегда,
Чтоб искупить смиренно и глубоко
Иудин грех до Страшного Суда!
Т. ШИРАЙ
Народ убил Царя, разбил алтарь священный,
Великой красоты разрушил дивный храм.
Царь принял смерть с молитвой неизменной
О гибнущей Руси, прощая палачам.
И Сам Христос Своей святой рукою
Закрыл глаза на царственном лице,
И лик Свой обагрил кровавою слезою,
Как в страшный час страданий на кресте.
ДАРЬЯ КУЧИНСКАЙТЕ
Царевич
Светлый Ангел всея России,
Венценосный страдалец-мальчик,
Пред толпой стоишь, Алексие,
Русь безмолвна, а камни плачут.
По июльской дороге пыльной
Путь на небо отмерил в вёрстах.
Навсегда от нас уходили
Ты с отцом и царевны-сёстры,
И казалось, в тиши звенящей
Херувимы Вам песню пели.
Гимназисты крестились, плача
И украдкой Вам вслед глядели.
Да звонарь царский звон навстречу
Все звонил, не боясь расстрела...
...А глаза твои смотрят в вечность
И свеча в руке догорела.
Июль, 2007
ЕЛЕНА КОРОВИНА
Памяти Марины Цветаевой
Вчера, возвращаясь домой по Арбату,
Вдохнув, отыскала в бесследном, бесслёзном
Хранилище памяти: радость когда-то…
И мне показалось – иду я по звёздам.
К Борису и Глебу; темно в переулке.
Янтарные бусы на шее, в лохмотьях.
Дурная, шальная, ночная прогулка!
Луна – по пятам, как конвой – в подворотне.
Мои юнкера! Кто учил вас сражаться?
Кто сердце обжёг: этот мир не потерян
Все светлые лица, всем лет по семнадцать.
Тот крик в полусне, он вчера был расстрелян!
Забыть голос матери, слёзно молящий
Забыть, расстрелять, и в петле вздёрнуть лихо
И красноармеец у будки стоящий,
Сливается с мраком, и снова всё тихо.
А я всем назло – Коктебель вспоминаю
И теплое кружево вспененных волн…
Я сердце своё Вам вослед посылаю!
Жена офицера – «гражданка Эфрон».
Серёжа! Ваш профиль до боли любимый,
Мерещится мне в вязком мареве утра
И взгляд Ваш пронзительно-неуловимый,
И ласковый голос, зовущий как будто.
Я пробую выжить, и в бездну не глядя,
Курю, и тоскую о прежнем уюте…
Вчера собрала я короткие пряди
Ирины и Али – в печальном приюте.
Подавлена, стиснута обручем вздохов,
Затихла, устала терпеть и бояться.
Вся сила моя – в ненаписанных строках.
В предчувствии их. Значит – жить и влюбляться!
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:43 AM | Сообщение # 5 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Леонид Ещин
Из цикла «Таёжный поход»
Скрипя ползли обозы-черви.
Одеты грязно и пестро,
Мы шли тогда из дебрей в дебри
И руки грели у костров.
Тела людей и коней павших
Нам окаймляли путь в горах.
Мы шли, дорог не разузнавши,
И стыли ноги в стременах.
Тянулись дни бесцельной пыткой
Для тех, кто мог сидеть в седле,
И путь по трупам незарытым
Хлестал по нервам, словно плеть.
Глазам в бреду бессонной муки
Упорно виделись в лесу
Между ветвями чьи-то руки,
В крови прибитые к кресту.
Январь 1920 года
Ижевцы отходят
Из рати братий с Урала мало
В Сибири шири плелось устало.
Отсталых в поле враги ловили;
В погоне кони все в мыле были.
В метелей мели зудел мороз.
Мы шли и пели о море роз,
В бураны раны вдвойне горели,
И с кровью в горле мы шли и пели.
Мы этой кровью добудем счастье;
Велите все вы, кто будет властью,
В победе меди унять немножко
И вспомнить пенье под звук гармошки.
Под бабьи визги в обозе с горя
Ижевцы пели: «Да как на взмо-о-рье…»
Декабрь 1919 года
Юрий Бахурин
Романс Ледяного похода.
Окрест – лишь обезлюдевшие вёрсты,
Отмерянные трещинами льда.
Ржаной хлеб ночи делается чёрствым…
Помолимся же Богу, господа…
Луна застыла часовым во мраке,
Круговращенье дней остановив,
Устав морить крестьянские бараки,
Злой омофор простёр над нами тиф.
Седая ночь, дыша студёным ветром,
Сбивает с ног бессильных лошадей,
Пурга Луну одела серым фетром,
И мы идём… И мы идём за ней.
Пусть будут нам верны скакун и память,
Когда, бледнея в ледяной пыли
Рассвета кровавеющая камедь
Из ран России выступит вдали.
Ведь с утром не обрящем мы покоя,
Оно не оборвёт наш крестный путь.
Замёрзших слёз не снять со щёк рукою
И кандалов из льда не разомкнуть.
Поруганным величьем Петергофа
Мы одухотворим февральский лёд;
На льдистой тверди Северной Голгофы
За Русь Святую вьюга нас распнёт.
11 мая 2006.
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:45 AM | Сообщение # 6 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Александр Веселов
Письмо с германского.
Господа. Я вам пишу письмо.
На рассвете, в молоке тумана,
Буду я лежать лицом к земле,
Выстрелом сражённый из нагана.
Пропадёт во мне последний вздох,
Не знобит от утренней прохлады.
Пнут меня ногой и скажут:-сдох.
И потом вперёд пойдут отряды.
Я сегодня выпил, это факт,
Но меня не мучают сомненья.
Много было в жизни передряг,
Я гляжу на всё без сожаленья.
Китель мой промокнет от росы,
Где-то будет выть весь день собака.
Немец, покрутив, свои усы,
На до мной склонится не заплакав.
Он карманы вывернет мои,
Чтоб домой отправить сувениры.
Плюнет и добавит: - Русиш швайн.
Осмотрев дыру в моём мундире.
Пуля, через грудь, пройдёт насквозь.
Сердце сразу перестанет бится.
Вновь когда-то будут над землёй,
Зори - не кровавые зарницы.
Я останусь в поле, где бурьян.
Стану я куском России, может.
Господа! Так дай же боже вам
То, что мне он дать уже не сможет.
06.05.1986.
***
По степи гуляет ветер
И закручивает пыль,
То взлетает к самым тучам,
То прижмёт к земле ковыль.
Он один меня достанет.
Он один и ни кого.
Ох, вы, кони вороные
Не боитесь ни чего.
На своей, на старой бричке,
Поднимая пыль столбом,
Я лечу и под копытом
Вся земля идет в разлом.
Ой, вы, дьяволы! Несите!
Коренной, пошёл быстрей!
Только степь и только ветер.
Ну, залётный, не робей!
Я смеюсь, свищу и плачу.
Ах, родная сторона!
Разве можно жить иначе?!
Лишь тобой душа полна.
Ах, Россия! Эх, Россия!
Где те кони?! Где же ты?!
Где те вольные просторы?
Мне остались лишь мечты.
Где грачи и где синицы?
Где любимые поля?
Всё погибло, и обратно
Повернуть уже нельзя.
Так прощайте, вороные,
Так прощай степной простор.
Не поймать нам этот ветер
И на нас лежит позор.
25.05.1987.
На постое
Разбросала ночь по небу звёзды.
Расседлал я своего коня.
В хате, капитан и подпоручик
Молча пили водку у огня.
На огонь глаза смотрели с грустью,
А хозяин накрывал на стол.
-Что же, - говорил он нам, - сыночки?
Чем оплачен будет разносол?
Подпоручик вскрикнул в дикой злобе.
Капитан его остановил.
И сказал: - Прости, отец, час пробил.
Высший суд нас всех приговорил.
- Эх, сыночки, сами виноваты
Нечего на бога вам пенять.
Что же вы как барышни раскисли?
Неужели так им всё отдать?
Прислонился я спиною к стенке
Продолжая слушать разговор,
А хозяин, выпучивши зенки
Всё, кричал, какой на нас позор.
Юнкер молодой, мальчишка милый,
С глаз, смахнув невольную слезу:
- Господа! Погибнем за Россию!
Я ей завтра жертву принесу.
Обещаю, прежде чем погибну,
Я убью не меньше трёх врагов...
В хате стало тихо, как в могиле,
Лишь в печи потрескиванье дров.
Я шагнул из тьмы, поближе к свету.
- Господа! - Все сразу встали с мест.
- Господин полковник, Вы слыхали?!
- Господа, как вам не надоест.
Сел я возле печки на скамейку:
- Что ж вам, этак, надоело жить?
Поменять советую пластинку,
Потому что надо победить.
Если мы погибнем, боже правый,
Кто Россию сможет защитить?
Завтра снова в бой и я, как старший,
Господа, приказываю жить.
Пусть победа скоро не наступит,
Но придёт когда-то наш черёд.
И притихло всё в четвёртой роте.
Сон свалил измученных господ.
А на утро сонные дворяне
Не успели разомкнуть и глаз,
Всех их порубали партизаны
Отомстив за свой, рабочий класс…
28.05.1987.
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:48 AM | Сообщение # 7 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Вадим Шарыгин
Знаешь, Мишель,
Не выходит из памяти,
То, что цыганка вчера предрекла:
"Их благородия, вы – не дотянете
руки до Неба – оно из стекла".
Друг закурил,
Задрожал нервным хохотом:
"К Богу, на небо – стеклянная дверь!?
А мы хотим – распахнув её с грохотом,
Чинно внести туда горе потерь!"
Солнечный свет
Раскраснел наши лица.
Помню молчанье степной красоты.
Вниз, у реки – догорала пшеница.
Слева, у сердца – сгорали мечты.
"Константинополь, 1923 год"
Рука к кобуре потянулась устало,
В детство моё возвращаться пора.
- Забыться бы… надо,
Во что бы ни стало!
Константинополь.
Гранд- рю-де-Пера.
Не вынесу чувства, что сам себе жалок,
И сон как теряю последних друзей.
Букетики пармских душистых фиалок –
На лица корнетов, солдат и князей.
Навстречу – полковник, стяжающий славу:
- Да полно, Вам, "честью" притягивать дам!
- Я просто приветствую Вас, по Уставу,
А честь… Честь при мне – никому не отдам.
Закружены мысли как дервиши в танце,
Запружены улочки праздной толпой.
Чужбины постылой – идут новобранцы:
"Рус! Рус! Карашо! " Ямшика» ишо спой!"
Как быстро обжили чужбину скитальцы:
Кто - дверь отворяет, кто - тащит поднос.
Тоской безлампадною хрустнули пальцы,
И горечь обиды,
И жизнь – под откос!
Мысленным взором лечу в грохот лета:
С тяжёлым раненьем валяюсь в избе;
В окне померанцевый крест лазарета,
В руке – револьвер с одной пулей, себе.
Прощание с ротой: и стыдно и больно,
Наши уходят, не смотрят в глаза;
С нами остались тогда добровольно,
Две девушки Русских да Божья слеза.
Сестёр милосердия – гнали и били,
Потом потащили куда-то с собой.
Герои красные – не дорубили
Нас. Торопились продолжить бой.
Рука к кобуре потянулась устало,
В мир милосердия – трогать пора...
Мне не забыть их...
Во что бы ни стало!
Константинополь.
Гранд-рю-де-Пера.
Владимир Корвин-Пиотровский
"Поражение"
Задворками разбитых дач
Коней вторые сутки мучим -
За мной вихрастый штаб-трубач
Качается в седле скрипучем.
Какая скучная война, -
На фронте ни врага, ни друга.
И душу гложет мысль одна -
Не слабо ль стянута подпруга.
А солнце южное печет,
Густая пыль забила поры,
В глаза горячий пот течет,
Жмут сапоги, обвисли шпоры-
И вдруг внезапный поворот,
За ним прудок, покрытый тиной,
Гусиный выводок, и вот -
Русалка с длинной хворостиной.
Цветная кофточка узка,
Но как пленительно прильнула,
А из под легкого платка
Такая молния блеснула!
Как подтянулся эскадрон!
Как избоченился спесиво,
Как солнцем вылощен красиво
Золотокованный погон.
И, пламенным сверкая оком,
Срывая ногу так и так,
Приплясывая, скачем боком
Мой горбоносый арагамак.
И враз, почти без уговора,
Небрежной удали краса,
Гремят разведческого хора
Подобранные голоса.
И тенор, заливаясь свистом,
Уже ликует вполпьяна
О том, что в поле, поле чистом
Нам рано гибель суждена.
Куда бежать от осуждений,
От жалоб и тифозной вши?
Страна высоких заблуждений
Еще открыта для души.
Мы за большое пораженье
И против маленьких побед.
Мы принимаем униженье,
В котором униженья нет.
Побитые камнями чуда,
Найдя в паденье уголок,
Глядим без зависти оттуда
На тех, кто с нами пасть не мог.
Междоусобицы гражданской
Полусозревшее зерно,
Я по ветру лечу давно,-
Но мне в долине Дагестанской
Лежать, быть может, суждено.
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:52 AM | Сообщение # 8 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Павел Булыгин
Наступили тревожные дни,
Настало веселое время,
Мы в степях, на просторе одни,
И ногою я чувствую стремя.
Снова розова даль вечеров
И Багрово-Кровавы закаты.
А ночами - мерцанье костров
И ударов глухие раскаты.
По утрам шелестят ковыли..
На рассвете, спускаясь к покосу,
Мы атакою конной смели
Батальон озверелых матросов.
Жребии брошен. Предел перейден! -
Либо смерть, либо Счастье и Слава.
Видишь там, где померк небосклон,
Замаячила вражия лава..
Ю. Рейнгардт
Посвящается Генералу А.И.Деникину.
Когда в угаре пьяном большевизма,
Царили на Руси измена и хаос,
Сокрыв в своей груди огонь патриотизма,
Как некогда Титан, он нам его принес!
И на руках его тогда толпа носила
И все свои мечты покоила на нем;
И день и ночь хвалебные кадила
Перед его качались алтарем.
Но помощи ему, в его порыве смелом,
Никто не оказал, заботясь о себе,
Забывши Родину, занявшись темным делом, -
Пока не пал Титан, измученный в борьбе.
Его судили все - несправедливо строго, -
Стараясь на него потоки грязи лить,
За то, что он - Титан - не смог стать вечным Богом
И подвигом своим их низость искупить.
Пред алтарем его склоняясь одиноко,
Из чистых белых роз плетя ему венец,
Я, как всегда, люблю его глубоко,
Былому Божеству не изменивший жрец!
Борис Николаевич Волков (участник Белого движения в Сибири, георгиевский кавалер).
"Пулемётчик Сибирского правительства"
Оставшимся спиртом грея
Пулемёт, чтоб он не остыл,
Ты видишь: внизу батарея
Снялась и уходит в тыл.
А здесь, где нависли склоны
У скованной льдом реки,
Последние батальоны
Примкнули, гремя, штыки.
Простёрлась рука Господня
Над миллионом стран,
И над рекой сегодня
Развеет Господь туман.
Чтоб были виднее цели,
Чтоб, быстро "поймав прицел",
На гладь снеговой постели
Ты смог бросить сотни тел.
Широкие коридоры
Зданья, что на Моховой, -
Привели тебя на просторы,
Где кипел долгожданный бой.
В двуколке, что там, в овражке, -
Шопенгауэр, Бокль и Кант…
Но на твоей фуражке
Голубой отцветает кант.
Небо из серых шкурок
В утренний этот час…
И, закурив окурок,
Подумал: "В последний раз!"
Надо беречь патроны
И терпеливо ждать,
Пока не покроют склоны
Как муравьи, опять.
И только когда их лица
Ты различишь, - пулемёт,
Забившись в руках, как птица,
В последний их раз сметёт.
А там - за наган… Пустое!
Лучше эмблемы нет:
Снег на горах и хвоя -
Бело-зелёный цвет.
И совсем, как тогда, под елью
(Над бровями лишь новый шрам), -
Ты меришь ногами келью,
Что дали монахи нам.
Сегодня, мгновенно тая, -
Снежинки… О, в первый раз!..
И мы, за стеной Китая,
О прошлом ведём рассказ…
Обыденность буден сжала,
Как келья, былую ширь…
На стене - портрет Адмирала
Из книги "Колчак, Сибирь".
И рядом с ним - твой Георгий,
Символ боёв и ран…
- В городах выставляют в морге
Неопознанных горожан…
- Как сон, помню: шли без счёта,
И в небе - горящий шар…
…И труп мой от пулемёта
Отбросил в снег комиссар…
И. Автамонов
Мы погружались днем, а уплывали ночью..
Из труб упорно шел тяжелый черный дым..
А утром, с палубы, мы видели воочию,
Как медленно тонул за горизонтом Крым..
Вокруг крестили даль.. Стоял и Плач и Шепот.
Но с Родиной тогда я не прощался, Нет!
А позже - лишь во мне вставал обиды ропот,
Я верил, что вернусь, хоть через много лет!
И верю я теперь: быть может, лишь Душою
Вернусь на Родину - в Россию, в нашу Русь!
Молитвой, книгами - я мост туда построю!
Любовью к Родине!.. В Россию я вернусь!
|
| |
| |
| black_hussar | Дата: Четверг, 2012-04-26, 1:54 AM | Сообщение # 9 |
|
Admin
Группа: Администраторы
Сообщений: 200
Статус: Offline
| Князь Косаткин-Ростовский
"Грузчики.. мы разгружаем вагоны"
Грузчики.. мы разгружаем вагоны,
Мы носим тюки на усталой спине..
Мы - те, кто носили недавно погоны
И кровь проливали за Русь на войне.
Лишили нас чина, средств жизни и званья,
Лишили мундир наш былой красоты,
Но кто из Души у нас вырвет сознанье,
Что мы перед Родиной нашей чисты?
За Светлую участь Родного народа,
Забыв про опасность, в кровавых боях
Мы с немцами дрались в окопах три года
С решимостью гордой в усталых очах.
Водили вперед мы в атаки колонны,
Чтоб дать этим благо Родной стороне..
Мы те, что недавно носили погоны,
Мы носим.. тюки на усталой спине..
Игорь Алексеев
"Февраль 1917"
Горят жандармские архивы,
Как погребальные костры,
Малюют террористам ксивы
Три инозванные сестры.
Нет ни законов, ни присяги,
Лишь стрёкот лозунгов пустых,
Ложится на листы бумаги
Чернилом кровь городовых.
Престол оклеветав Российский,
Страной торгующая гнусь
Поношенный колпак фригийский
Надела на Святую Русь.
Бог ничего для них не значит,
Свинцом развенчаны орлы,
И впереди уже маячат
"Авроры" чёрные стволы..
Князь Н. В. Кудашев.
"РУСЬ"
Это имя не вымолвишь всуе, —
Прилипает к гортани язык,
Если всмотришься в карту немую
Или Русского сердца тайник.
Ничего кроме лютого горя,
Бог-Господь для тебя не судил!
Искровавилась с Западом споря,
На Восход не считала могил...
Подымаючись с плахи на дыбу,
С батога попадая в аркан, —
Ты на карте, как грозная глыба
Навалилась на контуры стран!
Для того чтоб ты стала иною,
Поднимаю с молитвой пращу,
И готовясь к неравному бою
Я твой будущий Образ крещу, —
Ну, а если найти не сумею
Путь-дороги к тебе напрямик, —
Пусть поют надо мной суховеи
Запечаленой Родины лик
О. Дегтярёв
Городишко убог и неряшлив.
Догорает разграбленный храм.
Содрогаясь в убийственном кашле,
Бьют мортиры по серым домам.
До предела натянуты нервы
И знамён развевается шёлк!
В штыковую поднимется первым
Поредевший Корниловский полк.
И не будет ждать больше Мессию
Добровольческой Армии рать!
Нам, сберечь не сумевшим Россию,
Грянул срок за неё умирать.
Городишко убог и неряшлив...
Но сейчас - в нём Отчизны судьба!
Нас ликующе, звонко и страшно
Поднимает в атаку труба.
|
| |
| |
| onclemichail | Дата: Пятница, 2016-09-23, 7:37 PM | Сообщение # 10 |
 Рядовой
Группа: Пользователи
Сообщений: 6
Статус: Offline
| Уходили мы из Крыма
Среди дыма и огня;
Я с кормы все время мимо
В своего стрелял коня.
А он плыл, изнемогая,
За высокою кормой,
Все не веря, все зная,
Что прощается со мной.
Сколько раз одной могилы
Ожидали мы в бою.
Конь все плыл, теряя силы,
Веря в преданность мою.
Мой денщик стрелял не мимо -
Покраснела чуть вода...
Уходящий берег Крыма
Я запомнил навсегда.Добавлено (2016-09-23, 7:37 PM)
---------------------------------------------
Забыл написать автора-Николай Туроверов.
|
| |
| |
